Ахтияр

От автора

Под этим названием до настоящего времени известен Крымским татарам Севастополь. Одни полагают, что слово это происходить от Ах-яра, то есть «белого оврага», а другие думают от Эхтиара, что означает в переводе «старик, престарелый». Замечательно, что оба эти названия как нельзя лучше подходят к этому месту, известному древними развалинами и белыми боками высоких холмов.

Странно однако, что о блистательном Херсонесе у туземцев Крыма не сохранилось никаких преданий в виде исторических рассказов. Все усилия наши открыть что-нибудь, напоминающее даже существование здесь большого коммерческого города положительно ни к чему не привели. Между тем, сколько нам известно, татары и теперь на всякую развалину создают рассказ, послуживший ей гибельным результатом.

Не является ли всему причиною изолированное состояние Херсонеса, отсеченного от татарского владения длинною севастопольскою бухтою, за которую боялись перешагнуть татары, не желавшие иметь ничего общего с теми, которые не признавали их преимущества? Если принять во внимание, что в Севастополе и в цветущее время его не обитало ни одного мусульманина, то нам кажется, что татары всегда имели какое-то непонятное предубеждение к Трахейскому или Херсонескому полуострову и старались не говорить о нем ни слова.

Единственный баснословный рассказ записан дедом моим опять в Варнутке, но мы раньше говорили уже, что поселяне этой деревни исповедовали христианскую религию и без сомнения происходили от первобытных основателей Херсонеса или туземных тавро-скифов, имевших постоянное сообщение между собою если не с самого начала появления ираклиотов, то после окончательного сокрушения Митридатом скифского владычества в Тавриде. Таким образом, предлагаемый рассказ все-таки будет греческою легендою, отчасти преобразованной татарским влиянием в продолжении нескольких столетий. Вот содержание ее, в котором ясно смешаны все исторические события Херсонеса, и в заключение выведена мораль.

Легенда о Херсонесе

Шерабокова Виктория "Херсонес Таврический"

Какой-то неизвестный царь из отдаленных стран пожелать прогуляться по всему миру с лучшими войсками своими, чтобы прославить себя повсюду и занять такие места, которые оставались свободными. Придя к Кадылиманскому заливу, государь этот чрезвычайно изумился, что такая красивая и удобная местность остается без народонаселения. Не долго думавши, он приказал войскам своим построить несколько десятков домов и потребовал из царства своего коммерческих людей, которым приказал поселиться здесь. Затем, оградив их город башнями и стенами, отправился дальше. Десять лет спустя царь этот на обратном пути снова зашел в Кады-лиманский залив и чрезвычайно изумился, что основанный им городок удесятерился и на площадях и пристанях его кишели толпы всевозможных наций и в том числе жиды. Выразив свое удовольствие, царь назначил наместника и обещал покровительствовать и заботиться о процветании этого города. Обещание свое он не забывал и благодаря этому город раздвигался все больше и больше и в нем находили безопасный приют все изгнанники и беглецы, головы которых были оценены за различные преступления. У наместника царского не было сыновей, но была одна только дочь, которая поражала всех и красотою и умом. После смерти царя недолго жил и отец ее. Горожане единогласно предложили управление городом молодой, но опытной красавице Габибе (Имя это чисто татарское, но надо полагать, что здесь речь идет о Гикии - прим. авт.), которая поклялась не щадить ни жизни, ни средств для отечественного города и в непродолжительное время так много настроила мечетей, церквей, фонтанов и колодцев, что имя ее благословлялось каждым вступающим в Кады-лиман. Случилось раз, что какой-то царевич заехал к ней в гости и до того прельстился ее красотою и умом, что начал подсылать сватов. Габибе рассказала об этом старшинам.

— Мы рады будем твоему выходу замуж — отвечали они — но боимся, чтобы этот царевич впоследствии, наследовав престол отца своего, не вздумал бы присоединить и наш город к своим владениям. Ответ этот, по-видимому, не по душе был влюбленной, но сознавая, что старшины разумно рассуждают и что она и сама не захотела бы сделать их рабами другого народа, девушка спросила: — А как следует поступить, чтобы предупредить подобное явление? — Одно средство существуете для этого — сказали распорядители — он должен отказаться от всех прав своих вне нашего города и никогда не выезжать из него. Тогда мы примем его как друга и будем чтить как твоего мужа. Условия эти охотно были приняты царевичем и он женился на Габибе, но злой и властолюбивый молодой человек не захотел оставаться под властью жены и задумал сплою добиться господства. С этою целью он начал списываться с отцом, который беспрестанно присылал ему на купеческих судах лучших воинов с тем, чтобы они, при удобной минутё, перебили важнейших распорядителей города и провозгласили его самовластным царем. Но, к счастью, одна колдунья узнала об этом и Габибе вынуждена была сжечь здание, в котором скрывались заговорщики с ее мужем. Но это не даром обошлось Габибе: жертвуя своим мужем за свободу соотечественников, она в тоже время пожертвовала и рассудком своим, потому что окончательно лишилась ума и по целым дням разыскивала в пепле сгоревшего дома останки любимого мужа.

Анaтолий Сень "Херсонес. Купель Владимира"

Тем временем отец царевича узнав, что сын его сожжен Кады-лиманскими жителями, переодевшись в купеческий наряд, сам поехал туда, чтобы узнать истину. Высадившись на пристань, он молча направился в город, но не успел зайти в кофейню, как на него напала городская стража и потребовала немедленно удалиться из города, потому что после случившегося, горожане постановили не держать неизвестных им лиц в городе. Царь начал просить отсрочки на несколько часов, но строгие исполнители воли старшин, выпроводили его ударами за городские стены и таким образом лишили возможности попасть на судно, оставшееся в противоположной стороне. Пришлось поневоле идти пешком куда глядят глаза. Два дня спустя он схвачен был какими-то странными людьми и представлен к грозному султану. Этот последний, узнав в нем могущественного повелителя соседнего царства и, питая глубокую ненависть к жителям Кады-лимана, не только принял его со всеми почестями, но даже отдал в супружество за него красавицу дочь свою с тем, чтобы общими силами сокрушить кады-лиманских жителей. Условившись в времени, цари расстались. Месяц спустя пред Кады-лиманом появилось бесчетное множество кораблей с вооруженными войсками и такая же масса воинов приблизилась к стенам его с сухого пути. Началась отчаянная битва, в которой участвовали и женщины и дети, но не смотря на все усилия защитников, враги проникли в город и, ограбив его до основания, собирались уже с массами пленных отплыть, но в это время поднялась такая ужасная буря, что ни один из победителей не остался в живых. Bсе корабли были разбиты в щепки, а богатства города поглощены морем (Нет ни малейшего сомнения, что сюжет этот относится к поступку императора Юстиниана, непринятого Херсонесцами во время ссылки его из Византии и женившегося на Феодоре, сестре Казырского кахана - прим.авт.). Та же участь постигла и сухопутные войска союзного султана, потому что все они хотели возвратиться восвояси ближайшим морским путем.

Не ведая ничего о последнем событии, союзные цари с нетерпением ожидали новостей, но не получая их, начали подготовлять новые армии, которые должны были довершить гибель ненавистного города. Но прежде чем они двинулись в поход к Кады-лиману подошли в несметном числе Тер-оглу (казаки) с желанием завладеть городом. Но несмотря на все усилия не могли достигнуть желания своего. В это только время сумашедшая Габибе очнулась от болезни своей и, сговорившись с дочерью одного из местных папазон (священников) решилась научить врагов, каким способом завладеть непобедимым городом. Враги, достигнув по совету их торжества, естественно не пожелали оставить их без вознаграждения. Габибе, выйдя замуж за царя казаков, обратила его в свою веру и потребовала, чтобы он наказал обоих царей, дерзнувших ограбить ее город ). Достигнув этого, она захотела избавиться от дочери папаза, которая содействовала ей в сдаче города и была невестою главного предводителя казаков и могла бы впоследствии тщеславиться этим. Для достижения гнусной цели она приказала убить ее на городской площади. Покончив со всеми этими мелочами, Габибе приказала поджечь ненавистный Кады-лиман, но, чтобы ее не забыли соседние племена, поставила на площади золотой портрет свой и, затем предав проклятию этот уголок земли, последовала за мужем своим в земли казаков.

Карло Боссоли "Остатки античного Херсонеса близ Севастополя"

Но так как подобный варварства не прощаются, то несколько лет спустя на Кады-лиманских развалинах часто видели седую, сгорбившуюся старуху, которая, поражая себя камнем в грудь, просила прощения грехов своих. Все находили в ней иного сходства с золотым портретом и уверяли, что это была Габибе, так много сделавшая зла тем соотечественникам, пред которыми клялась быть благодетельницею до последней минуты жизни.

Из книги В.Х.Кондараки "В память столетия Крыма" 1883г.